Взяточничество на Руси. Историческое наследие? Часть 2

Как же это получилось? А просто. Пётр указал платить чиновникам жалование, кормы же брать запретил. Вот только не учёл, что в связи с реформами количество всяческих управленцев, и так не малое, значительно возросло и средств для их содержания катастрофически не хватало. В результате то тут, то там разрешались акциденции: канцелярские и приказные служащие, не получая жалования, могли брать пожертвования у населения. Слово это – акциденции – означало доходы случайные, но законные. Так и повелось, жалование полагали основой госслужбы, а временные кормления рассматривали как нечто несущественное, временное.

Только вот прежние времена – канули в Лету. Патриархальный уклад рушился на глазах, добродушие и традиционность, свойственные прежнему кормлению, когда все всех знали, а обыватели могли запросто выгнать из города неугодного воеводу, ушли в прошлое. Теперь везде понаехали новые чужие люди, никаких свойских взаимовыгодных отношений с миром уже быть не могло, и если чиновник начинал брать, так брал от души, не беспокоясь, как на него будут смотреть окружающие.

Пётр, надо думать, и предположить не мог, что даже через сто лет, в начале 19 века, доход от корма будет иногда превышать официальную зарплату втрое! Хотя по сравнению с нынешними нетрудовыми доходами чиновников, это конечно более чем умеренно.

Так что получил царь замкнутый круг: жалование у служащего-управленца маленькое, к тому же его постоянно задерживают, - чиновник, чтобы прожить, берёт взятки – сбор налогов, которые могли бы пойти на жалование, снижается – падают суммы, которые можно было бы выделить на содержание чиновников, взятки растут...

Пётр Алексеевич, конечно, видел проблему и для борьбы с коррупцией ввёл институт фискалов – тайных агентов, которые негласно присматривали за чиновниками. Когда такой фискал обнаруживал злоупотребления, то тут же доносил «куда следует». Это было, кстати, весьма выгодно, так как наградой ему служило до 50% всей суммы штрафа, взятого с виновного. Однако и фискалы недолго смогли воздерживаться от соблазна больших и лёгких денег, вынуждая чиновников давать взятки, дабы избежать расследования и суда. Даже сам обер-фискал Нестеров, и тот не удержался: за довольно короткий срок он набрал взяток на 300 тысяч рублей, за что и был лишён головы.

Но Пётр хотя бы рубил головы за мздоимство и воровство, а вот Екатерина 2 так и вовсе особо не наказывала. Есть такой пример, известнейший жулик Екатерининской поры, генерал-прокурор Глебов, за все свои беззакония, всего-то был лишён права проживать в обеих столицах России. Несколько ранее Екатерины 2, жена Петра, Екатерина 1 вообще решила не платить приказным людям, чтобы довольствовались они подношениями челобитчиков: «кто что даст по своей воле». Вообще то, в то время под приказными людьми понимали мелких служащих, не имевших классных чинов, но получилось опять «как всегда»: разрешено – так уж разрешено! Хапали все сверху донизу. Взятка стала, по сути, узаконенной добавкой к жалованию. В начале своего правления, Екатерина 2 положила оплату всем служащим, и было «строжайше воспрещено пользоваться от дел посторонними доходами». Даже минимальные оклады, получаемые тогда чиновниками, были вполне достаточны для нормальной жизни, а высшие сановники так просто купались в роскоши, да только не помогло ничего, взятки брали всё больше и всё чаще.

Не смогли справиться с взяточничеством и потомки Екатерины. Брали да воровали при всех российских императорах, вплоть до октябрьского переворота 1917 года. Изменили ли ситуацию пришедшие к власти большевики? Да нисколько!

Уже в 1918 году выходит декрет «О взяточничестве», в котором предусматривалось наказание от пяти лет лишения свободы до высшей меры с конфискацией имущества.

1922 год – общее число осуждённых за взяточничество в два раза превысило число осуждённых за государственные преступления.

И при жёстком Сталине, даже в период Великой Отечественной войны – брали. Например, в 1944 году чекисты арестовали ряд работников военкоматов, которые за взятки от двух до десяти тысяч рублей, освобождали военнообязанных от службы в Красной армии.

Об эпохе Брежнева и говорить не приходится. В 60-е годы, пост районного прокурора в южных республиках СССР стоил от 30 тысяч рублей, место республиканского министра торговли – от 250 до 300 тысяч. Взятка за поступление в престижный мединститут доходила до 5 тысяч рублей. А ведь сумма, превышающая 10000 тысяч рублей, считалась особо крупной, и за неё полагался расстрел.

До сих пор, время от времени, всплывает информация о найденных кладах советского периода, времён застоя. И находят в них зачастую далеко не только советские бумажные «фантики».

Так что, борьбу с коррупцией, в нашей стране, можно с полным основанием считать традиционным, национальным видом спорта.

Д. Нукратец.